Красота родом из детства
Никак не можете найти косметику, «которая помогает»? И даже поход в салон красоты заканчивается лишь временным перемирием с собственным отражением? Значит, вы красавица! Просто вас неправильно воспитывали в детстве… Так как же не попустить подобных ошибок в воспитании ребенка?
Практика относительности
Как вы опишете красивую женщину? А ваш сосед? А мама подруги? Как говорится, «сколько людей – столько и мнений». Эталоны красоты на протяжении истории человечества и в зависимости от географического местоположения менялись часто и самым кардинальным образом. Может быть, поэтому до сих пор нет точного определения понятиям «физическая красота», «любовь»… Уж очень эти две дамы капризны, непостоянны, изменчивы и неуловимы. Единственное, в чем сходятся все философы с древности и до наших дней, это в том, что кроме физической красоты существует еще и внутренняя, красота личности, которая ничуть не менее, а может, даже более важна для человека. И как раз параметры внутренней красоты описаны очень хорошо и подробно и сомнений не вызывают. Вот только каждое новое поколение подростков фанатично стремится именно к физическому совершенству, считая рассуждения о «красивом характере» брюзжанием неудачников. Ведь красота – билет в мир любви и успеха. И появляются новые стройные ряды тех, кто кардинально недоволен своей внешностью лишь только потому, что она не соответствует принятым в тот момент времени стандартам. Но так ли уж они не правы в своем «горе», эти несчастные девочки и мальчики с комплексом внешности?
Что спасет мир?
Красивые люди больше располагают к общению, хотя бы потому, что на них просто приятно смотреть — не зависимо от того, что и как они говорят. Они легче контактируют с лицами противоположного пола, удачно строят карьеру и без труда заводят нужные знакомства. Встречаясь с красивым человеком, окружающие заранее наделяют его всеми возможными достоинствами: в ходе соцопросов было выявлено, что большинство людей считают красавчиков и более счастливыми, и более удачливыми, и более умными, и духовно богатыми – идеальными во всех отношениях. Складывается определенный стереотип восприятия – что красиво, то и хорошо. Знакомясь с физически привлекательным человеком, мы подсознательно настраиваемся на положительную волну и лишь спустя какое-то время можем адекватно оценить человека вне зависимости от его внешности.
На одном из семинаров в вузе, который готовит психологов (людей, в профессиональные обязанности которых входит объективная оценка человека), провели интересный эксперимент. Студентам предложили «поупражняться в физиогномике»: им были представлены фотографии одной и той же женщины до и после пластической операции (ей уменьшили нос, исправили овал лица, разрез глаз и пр.). Женщину до операции студенты считали скрытной, завистливой, может быть даже злобной особой, склонной к скандалам и, возможно, не очень умной. По поводу дамы после операции мнения были так же единодушны: добра, обладает легким веселым нравом, щедра и умна (!). Словом, есть от чего снять шляпу перед всесильностью Ее Величества Красоты.
Да всю правду доложи…
Знаменитый вопрос пушкинской царицы каждый день задают себе миллиарды людей. А в каких вы отношениях с зеркалом? Что вы чувствуете, когда в него смотритесь? Нравитесь себе? Подсознательно мы относимся к своему отражению так же, как к самому себе. Это примитивный, но весьма показательный тест на самооценку. При чем тут самооценка? Оказывается, она основной персонаж в актуальной для каждого теме «Как я выгляжу. Красива я или нет?». Скорее всего, ваш ответ будет отрицательным. По данным статистики 73% женщин не довольны своей внешностью. Вместе с тем очевидно, что внешне привлекательных людей гораздо больше. Налицо неадекватная оценка своего физического Я. Понятно, что ниоткуда такое отношение к себе появиться не могло. Его долго и старательно формировали: изрядную долю стараний приложили и наши родители, и наши друзья, да и просто окружающие. Еще до рождения ребенка будущие родители мечтают: у нашего малыша будет твой нос, мои глаза и дедушкин характер. Как правило, то, что получается, не имеет с этими мечтами ничего общего. А ребенок даже в младенчестве чувствует, что он не такой, каким его хотели бы видеть взрослые.
На приеме у психолога женщина — весьма привлекательная, но в свои неполные тридцать лет уверенная, что с ее внешностью что-то не так. Она вспоминает: «Что бы я ни делала со своим внешним видом, мама всегда была недовольна: и колготки у меня сборят, и юбка сидит не так, и волосы жирные и выглядят грязными…» Мама, безусловно, любила свою дочь и, давая подобные оценки, желала для нее только лучшего, мол, негативная оценка заставит дочку выглядеть аккуратнее, красивее, научит следить за собой. Может, все так и сложилось бы, если негатив не повторялся столь упорно на протяжении многих лет. У пациентки счастливая семья, любящий муж, мужчины обращают на нее внимание, но… «Я знаю, что выгляжу хорошо, что я симпатичная, но я не чувствую этого».
Для малыша мама и папа обладают непререкаемым авторитетом, а сами родители пребывают в полном неведении о том, какое влияние оказывают их слова на ребенка – он им верит абсолютно. И фразами типа «какой ты неуклюжий!» или «и в кого ты такая толстая?» родители кодируют малыша на «некрасивость», на вечную борьбу со своей внешностью.
Вывод: Следите за речью. Негативная оценка внешности ребенка недопустима, даже из самых лучших побуждений.
Не играй в мои игрушки…
Лет десять назад был проведен следующий эксперимент. Группу детей 2,5–3 лет посадили перед экраном, на котором возникали фотоизображения детишек их возраста. Только одни лица были явно симпатичнее, чем другие. Нажав особую кнопку, ребята могли вызывать то или иное фото на экран, по желанию. Нажимать кнопку можно было сколько угодно раз. Так вот, значительно чаще малыши хотели вновь видеть изображение наиболее симпатичного ребенка. Значит, определить «красиво – некрасиво» относительно внешности другого человека ребенок в этом возрасте вполне способен.
Сам про себя такой малыш пока мыслит лишь категорией «Я самый красивый», что внутренне не оспаривается. Но именно в этом возрасте человек попадает в среду сверстников, которые его оценивают: например, в детском саду малыши чаще делятся игрушками и хотят играть с теми, кто красивее. Да что там малыши! Как-то раз заслуженным воспитательницам показали фото детей, якобы совершивших некий проступок. Надо было определить меры педагогического воздействия. Результат превзошел все ожидания. Глядя на фото красивого малыша, воспитательницы были более чем снисходительны в своих рекомендациях: вспоминали, что аналогичные проступки совершали и они сами, и их дети, просили быть помягче с «таким милым шалуном». Глядя на фото менее красивого озорника, воспитательницы явно начинали бить тревогу: советовали вызвать родителей, наказать тем или иным образом, обратиться к невропатологу, а то и к психиатру.
Так уже в самом нежном возрасте происходит дифференциация на красивых и некрасивых, которая в дальнейшем лишь усилится и заставит «некрасивых» искать другие способы привлечения к себе внимания, либо окончательно замкнуться в темнице застенчивости и комплексов. А вот какой путь– активный или пассивный – выберет ваш ребенок, зависит от вас, дорогие родители. В возрасте двух-трех лет начинает складываться его вера в собственные силы и возможности. Он учится полагаться на себя, добиваться результатов своими силами.
Вывод: Чрезмерные ограничения, излишняя опека, игнорирования крика «Я сам!», наказания за проявленную самостоятельность – все это очень быстро обернется страхом действия, боязнью инициативы, неуверенностью и зависимостью от мнения окружающих, убежденностью «я хуже остальных». Согласитесь, что с таким «багажом» вашему малышу будет труднее приспособиться к оценке его внешности сверстниками, будь то в детском саду или в школе.
Маленькие Принцы и Принцессы
К пяти годам горизонты восприятия мира и себя в нем расширяются. Дети данного возраста активно стремятся к новым контактам и «примеряют» к ним себя. В этом возрасте ребенок обнаруживает разницу между мужским и женским полом, начинается важнейший период полоролевой идентификации. Пока это проявляется во фразах «мальчики сильные и смелые» и «девочки должны носить платья». Но уже закладываются негативные стереотипы самовосприятия: «я очень худая», «я плакса, мамино наказание», «я не такой сильный, как мой старший брат» и пр.
Эгоцентризм и завышенная самооценка трехлетнего возраста к пяти годам уже сменяются более адекватной оценкой себя, предполагающей самокритику. В этом возрасте желание быть «хорошим» для ребенка означает во всем подражать взрослым. Мир социальных отношений, мир ролей, которые мы все играем, ребенок осваивает через сюжетно-ролевую игру. Вы даже представить себе не можете, насколько важен этот мир игры для ребенка, для того, насколько уверенно он будет себя чувствовать в дальнейшем, насколько верно и без ущерба для самооценки будет оценивать себя сам! Сначала эмоционально, а затем интеллектуально он осваивает всю непростую систему человеческих отношений. В любой игре ребенок берет на себя некую роль, моделирует «взрослые» ситуации и учится жить в них. Девочки играют в «дочки-матери», мальчики – в войну.
В последнее время в СМИ не раз поднимался вопрос о педагогической целесообразности военных игрушек для мальчиков и кукол типа Барби для девочек. Мол, игрушка должна быть полезной. К слову, вопрос «полезности» ставится в основном педагогами. Психологи на сей счет несколько иного мнения. Под влиянием многочисленных статей многие родители стали ярыми пацифистами, запрещая своим сыновьям играть в войну, перестав покупать им игрушечное оружие, танки: «Мы не хотим, чтобы ребенок вырос жестоким». В одном из городов даже устроили «важную педагогическую акцию»: детей пригласили на центральную площадь города на детский праздник, где они должны были торжественно сжечь свои военные игрушки и получить взамен плюшевых зайчиков. «Как мило с точки зрения воспитания доброты в наших детях!» – скажете вы. Возможно, мило, но действо сие совершенно не учитывало особенности детского развития. Для мальчика 4-6 лет еще нет понятия о смерти и убийстве в том смысле, в каком эти понятия существуют во взрослом мире. Для малышей этого возраста ружья и пистолеты есть не что иное, как романтические атрибуты мужественности, силы, мужской роли вообще. Отдать «умным» тетям свои любимые пистолеты, сжечь их как нечто запретное и плохое и получить взамен мягкую игрушку, в которую он играл в последний раз года два назад, означает для мальчика отказаться от мужской роли (а ведь принятие ее в этом возрасте чрезвычайно важно для всей дальнейшей жизни), признать, что она не поощряется взрослыми, и получить взамен «бесполую» игрушку для малышей. Вот так, ни больше и не меньше! Бессознательно ребенок, которого «отучают» от военных игрушек, делает вывод: «Взрослые не хотят, чтобы я стал настоящим мужчиной». А, между прочим, именно чувство беспомощности толкает ребенка на агрессивные, жестокие поступки. То есть эффект получается прямо противоположным.
Не лучше обстоят дела и с «девчачьими» игрушками. Сколько нападок и гонений от педагогов выслушивает в свой адрес несчастная Барби, а заодно с ней и косметика для девочек этого возраста! Только почему-то вот уже несколько десятилетий эта красотка является самой желаемой игрушкой для девочек всего мира. Что это? Мировое торжество дурного вкуса или нечто иное? Какие куклы были привычными до появления Барби? Пупсики и малышки. Все правильно: игра с ними позволяла девочке освоить главную женскую роль – роль заботливой мамочки. Однако девочка должна освоить будущую женскую роль в полном объеме. А как же роль красавицы? Разве не важна для нас, женщин, собственная внешность?
Роль красавицы уже вполне доступна и желанна для девочки 4–6 лет. Еще до появления Барби девчонки успешно утоляли желание быть «красавицами», наряжаясь в мамины платья, сооружая себе длинные юбки и короны, рисуя бесконечных принцесс на любом клочке бумаги. В красавиц играли все поколения девочек, ведь именно освоение этой роли дает ни с чем не сравнимую уверенность в себе, адекватное восприятие своей внешности и готовит к штормам и бурям, связанным с самооценкой в подростковом возрасте. И спасибо Барби за то, что она есть, за то, что миллионы девочек получили возможность играть в «красавиц».
Вывод: Не мешайте пятилетним детям осваивать свою половую роль в полном объеме. Мальчики должны играть в войну, а девочки не только в мам, но и в красавиц. Специальная косметика для маленькой девочки – не баловство и «развращение», а необходимый инструмент формирования настоящей женщины.
Переходный период
Для «онтогенеза красоты» наиболее важными и болевыми являются те периоды, о которых мы говорили выше. Если ваш ребенок благополучно (с помощью родителей) миновал их, то он попадает в относительно спокойное время, которое начинается с 7 лет и заканчивается подростковым возрастом. А уж в этот период тинейджера штормит по поводу своей внешности по полной программе.
Тело подростка стремительно меняется, что требует не менее стремительного и порой кардинального изменения своего телесного образа Я. «Какой я, а как я выгляжу в глазах окружающих, а что они думают про то, как я выгляжу, я красивее остальных или нет?». Эти жизненно важные вопросы растущий человек задает себе днем и ночью. Ведь одним из «новшеств» подросткового возраста является то, что оценка себя, своей внешности почти целиком и полностью базируется на мнении окружающих. Причем не каких попало «окружающих», а сверстников. Это в их компании подросток проводит все время, именно оценка «стаи» его качеств, внешних в том числе, является наиболее значимой.
Ситуация осложняется еще тремя факторами. Во-первых, самооценка подростка не знает полутонов: если я не красавица, значит, я уродина; если не люблю, то ненавижу. Во-вторых: излишняя чувствительность к оценке посторонними собственной внешности сочетается у подростков с излишней самонадеянностью и безапелляционностью суждений по поводу внешности других: за словом в карман по поводу дефектов внешности подруги я не полезу, а малейшее замечание по поводу моей собственной физиономии ввергнет меня в пучину отчаяния. В-третьих: критерии оценки моего собственного облика я выношу из оценки меня «стаей», а «стая», как любое сообщество, имеет свои неписаные стандарты (другое дело, что стандарты эти берутся не с потолка, а формируются миром взрослых). Только в мире взрослых любой стандарт все-таки более или менее гибок, а в подростковой среде «шаг влево, шаг вправо» – сами знаете что. «Ноги растут не от ушей –уродина».
Именно в подростковом возрасте чаще всего возникает патологический страх или бред физического недостатка – дисморфофобия. Предметом данного страха может быть все что угодно, начиная от формы носа и ушей и заканчивая ростом. Кстати, именно рост является тем самым камнем преткновения у мальчиков, на тему которого может возникнуть дисморфофобия или как минимум комплекс внешности. Девочек в этом смысле гораздо больше волнует общее телосложение: длина ног, величина груди, объем талии. Все это должно соответствовать принятым стандартам, и малейшие отступления от нормы – предмет настоящих страданий.
Ко всему вышесказанному стоит добавить, что в данный период подростки, особенно девочки, по физиологическим законам подросткового возраста и на самом деле становятся угловатыми, неуклюжими, многие даже дурнеют, черты лица как бы «утрируются», чтобы потом прийти в окончательную норму. Вот почему так болезненно переживается самое невинное замечание по поводу внешности. Возникают неадекватные аффективные вспышки – подросток может заплакать, накричать, нагрубить, убежать. Обида может сразу и не выплеснуться, затаиться в душе, перерастая в глубокую тоску по поводу собственной некрасивости, неудачливости и прочее: «Если я несчастлив, то уж на всю жизнь, и больше ни чего хорошего меня в этой жизни не ждет». Все это вполне может привести в состояние депрессии, заставить замкнуться, сделать человека крайне стеснительным. Естественно, что обладающую всем этим «набором» девушку в будущем ждут большие проблемы с любовью к себе самой, которая формирует привлекательность женщины любого возраста.
Вывод: В этот период аукаются все ошибки взрослых, неправильно сформировавших образ физического я своего ребенка. Поэтому от родителей понадобится много такта и любви, чтобы помочь подростку пережить период «гадкого утенка».
Истины и парадоксы
Вообще система приоритетов у молодых людей претерпевает заметные изменения с возрастом: в самом начале подросткового периода на первом месте в оценке себя и других стоит внешность. Затем годам к 15 – качества, связанные с выполнением каких-либо видов конкретной деятельности (например, сосед классно играет в футбол, а девочка из класса здорово танцует). И, наконец, к 17–20 годам, то есть в юношеском периоде, основная оценка человека все же идет через его личностные качества.
Но, как вы понимаете, это совсем не означает, что собственная внешность отходит на второй план. Совсем наоборот. В юношеском возрасте возникает своеобразный парадокс восприятия другого: и юноши и девушки, будучи полностью уверены в том, что их оценивают прежде всего по внешности, сами предпочитают выбирать себе друга или подругу исходя прежде всего из личностных качеств. Правда, удивительно?
Понятное дело, что внимание к собственной внешности не ослабевает, зависть к более красивым подругам цветет пышным цветом, другой вопрос, что к этому возрасту молодые люди вполне научаются компенсировать реальные или мнимые внешние недостатки теми или иными свойствами личности, поведения. А наиболее продвинутые с точки зрения житейского опыта уже в этом возрасте приходят к одной простой истине: «Да, первый взгляд – всегда на внешние данные, в этом смысле красавицам и красавцам повезло. Но за первым заинтересованным взглядом будет второй и третий, и демонстрацией своего физического превосходства уже не отделаешься. Надо что-то говорить. И вот тут придет мое время! Второй взгляд будет в мою сторону!».
Обычно если образ своего физического Я в детстве не был сильно исковеркан, то к этой простой истине так или иначе приходят очень многие молодые люди 20–22 лет. Понимают они и то, что там, где наделала «ляпов» матушка-природа, помогут профессионалы индустрии красоты, но такие люди никогда не придут к пластическому хирургу с просьбой сделать из них Барби.
Елена Егорова, психолог, для beautytime.ru